Тяжелый танк ИС-3 (СССР)

ИС-3 стал последним советским тяжелым танком, спроектированным и запущенным в серийное произ­водство во время войны. Начатый разработкой в 1944 году, он не успел появиться на полях сражений в Европе, но ему выпала честь пройти победным маршем по поверженному Берлину, участвуя в крупнейшем военном параде союзников в сентябре 1945 года.

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ ТАНКА ИС-3

ИС-3 на испытаниях в марте 1945 г.
ИС-3 на испытаниях в марте 1945 г.

Накануне Великой Отечественной войны производ­ством тяжелых танков в СССР занимался Ленинград­ский Кировский завод (ЛКЗ). Именно здесь, в СКБ-2, под руководством главного конструктора завода Ж.Я. Котина был разработан знаменитый тяжелый танк КВ-1 с мощным противоснарядным бронированием.

До 22 июня 1941 года на ЛКЗ успели построить 636 танков КВ. Но осенью 1941 года ввиду продолжавшегося наступле­ния немецких войск на Северо-западном направлении и воз­никшей угрозы захвата Ленинграда было принято решение об эвакуации ЛКЗ в Челябинск на Челябинский тракторный завод им. И.В. Сталина (ЧТЗ), вместе с ЛКЗ сюда же эвакуировалась и часть танкового конструкторского бюро СКБ-2. Так в октябре 1941 года в результате объединения ЛКЗ и ЧТЗ возник Челябин­ский Кировский завод (ЧКЗ), который позднее получил неофи­циальное название «Танкоград».

Директором ЧКЗ был назначен И.М. Зальцман (бывший ди­ректор ЛКЗ), он же с июня 1942 года по июль 1943 года исполнял обязанности наркома танковой промышленности. Главным кон­структором завода стал Ж.Я. Котин.

Необходимость постоянного совершенствования и обнов­ления боевой техники потребовала создания специальной научно-исследовательской базы. Поэтому в конце 1943 года приказом по наркомату танковой промышленности из состава ЧКЗ был выделен Опытный завод №100. Его директором стал Н.Н. Ворошилов, главным конструктором — А.С. Ермолаев.

Директором ЧКЗ оставался И.М. Зальцман, а поредевшее КБ «Танкограда» возглавил Н.Л. Духов. Хотя основной задачей КБ являлась доработка конструкции танков, уже стоящих на конвей­ере, и рационализация технологии, тем не менее, конструкторы ЧКЗ параллельно с этим разработали несколько собственных проектов новых танков. Неудивительно, что между коллекти­вами конструкторов, работавших на ЧКЗ и на Опытном заводе №100, которые формально трудились под общим руководством Ж.Я. Котина, разгорелось довольно жесткое соревнование.

Уже в июле 1943 года на ЧКЗ начались работы по созданию проекта нового тяжелого танка. Перед конструкторами была поставлена задача разработать перспективный тяжелый танк для завершающего этапа войны и на послевоенное время. Поначалу работы над танком (на этом этапе именовавшемся «танк К») велись с некоторой конспирацией, о них не были ин­формированы ни нарком танковой промышленности В.А. Ма­лышев, ни первый секретарь Челябинского обкома партии Н.С. Патоличев, а финансировались они непосредственно из завод­ского бюджета. Только в марте 1944 года технический проект нового танка, получившего заводское обозначение «объект 701», был направлен в Главное Автобронетанковое управление Красной Армии (ГБТУ КА). В целом проект был одобрен, и уже на законных основаниях, в соответствии с постановлением ГКО №5583, на ЧКЗ приступили к изготовлению двух опытных об­разцов «объекта 701».

В 1944 году велись новые исследования и на Опытном заво­де № 100. Здесь работали сразу над тремя образцами тяжелых танков, имевших условные названия ИС-3, ИС-4 и ИС-6. Так как, по мнению военных, ИС-2 имел слишком малый боекомплект к орудию (всего 28 выстрелов), в новых машинах конструкторы попытались обеспечить такие же поражающие свойства сна­ряда танкового орудия, какие имело 122-мм орудие ИС-2, но в меньшем калибре, соответственно увеличивался и боеком­плект.

Кроме того, после изучения боевых повреждений, получен­ных танками в ходе Курской битвы, когда советские танковые армии прорывали хорошо подготовленные оборонительные линии немцев, насыщенные противотанковыми средствами, было выяснено, что не все части башни и корпуса танков по­ражались с одинаковой степенью вероятности. В массовом по­рядке поражались именно лобовые элементы, при этом число попаданий в башню было наибольшим. Основываясь на этих результатах, ГБТУ потребовало существенно усилить броне­вую защиту танков ИС-2.

В ЦНИИ-48 были разработаны соответствующие рекомен­дации с учетом требований военных с одной стороны и техно­логических возможностей заводов с другой. Но если предло­женный вариант усиления бронезащиты носовой части корпуса можно было реализовать сравнительно просто (верхняя деталь толщиной 90 мм из катаной брони с наклоном 60 градусов), то башня танка ИС-2 радикальному усилению бронезащиты без резкого увеличения ее массы не поддавалась (она и так была изна­чально спроектирована и уравновешена под установку 85-мм орудия, а в ней уже стояло гораздо более тяжелое — 122 мм), поэтому ее рекомендовалось спроектировать заново. 15 марта 1944 года был выпущен приказ НКТП №158, согласно которому ЧКЗ предписывалось, используя рекомендации ЦНИИ-48, раз­работать и выдать в производство чертежи усиленного брони­рования для танка ИС.

8 апреля 1944 года вышло постановление ГК №5583 «Об из­готовлении опытного образца нового тяжелого танка на Киров­ском заводе». Можно сказать, что с этого момента и начались работы над танком, который впоследствии стал известен как ИС-3. Таким образом, по сути ИС-3 стал результатом глубокой мо­дернизации ИС-2, предпринятой с целью усиления его броневой защиты.

На ЧКЗ проектирование нового тан­ка велось конструкторами под руковод­ством главного конструктора Н.Л. Духова, непосредственно руководил проектом М.Ф. Балжи. Основными мероприятиями, которые на начальном этапе работ соби­рались осуществить конструкторы, явля­лись: замена литой конструкции носа тан­ка на сварную из катаных листов, которая бы обеспечивала непробиваемость его снарядами немецких танков «Пантера» и «Тигр», изменение конструкции и увеличе­ние толщины брони передней части баш­ни (обеспечивалась ее равная прочность с передней частью корпуса), изменение боеукладки.

Надо сказать, что в тот момент на ЧКЗ сложилась критическая обстановка с про­изводством танков ИС-2 (количество бездефектных машин со­ставляло всего 3%). В приказе по НКТП №235 от 15 апреля 1944 года даже указывалось, что если качество выпускаемой на ЧКЗ продукции не улучшится, должностные лица Кировского завода будут привлечены к суровой ответственности. Кроме того, как упоминалось выше, на Челябинском Кировском заводе еще в июле 1943 года начались работы по созданию собственного но­вого тяжелого танка («объект 701»), технический проект которо­го был представлен в Главное Автобронетанковое управление Красной Армии в марте 1944 года.

Понятно, что в такой ситуации работы над проек­том нового танка с усиленным бронированием шли очень медленно и сроки, определенные в совмест­ном приказе НКТП и ГБТУ, были сорваны (необходимо было поставить два опытных образца к 25 июня 1944 года). Все внимание руководства завода было сосре­доточено на постройке опытного образца собственной машины — «объект 701». Только убедившись в том, что быстро довести до кондиции конструкцию свой маши­ны не удастся, усилия конструкторов были переклю­чены на работы по модернизации ИС-2. Естественно, что в этом процессе они воспользовались и оправда­вшими себя техническими решениями, найденными в ходе разработки «объекта 701».

В результате чертежи улучшенного ИС были на­правлены на рассмотрение в ГБТУ только во второй половине августа. После получения положительного заключения на ЧКЗ началась постройка опытного об­разца. К сборке корпуса модернизированного танка приступили 2 сентября, однако работы над ним продвигались очень медленно. Только 28 октября его уда­лось предъявить военной приемке, а поздним вечером 31 октября танк покинул сборочный цех и по Бродо-Калмакцкому тракту отправился на заводской полигон, расположенный за го­родом. Там он совершил первый испытательный пробег, кото­рый, правда, закончился неудачно (обнаружилась течь масла из КПП). В ноябре после ремонта были проведены заводские 1000-километровые ходовые испытания, которые 18 ноября из-за аварии пришлось прервать.

Испытания показали, что возникшие проблемы связаны в основном с тем, что конструкторы ЧКЗ внесли в конструкцию модернизированного ИС очень существенные изменения, а времени на их тщательную отработку и испытания, как всегда, не хватило. Так. например, на опытной машине был уста­новлен более мощный двигатель В-11 (620 л.с), в результате трансмиссия (оставшаяся старой) работала с перегрузками и выходила из строя. С другой стороны, военные были вполне удовлетворены подвижностью танка ИС-2 с двигателем В-2ИС мощностью 520 л.с. Учитывая, что основная масса планируемых изменений не вела к существенному росту боевых свойств ИС-2, но осложняла производство и вызывала проблемы в ходе его эксплуатации, конструкторы ЧКЗ отказались от внесения изменений в конструкцию ходовой части, си­ловой установки и трансмиссии танка ИС-2 и ограничились только задачей улучшения его броневой защиты (чего собственно, и требовало постановление ГК №5583).

В соответствии с данными, полученны­ми от ЦНИИ-48, конструкторы ЧКЗ выбрали углы наклона и дифференцировали тол­щину брони. Особое внимание было уде­лено броневой защите башни, поражение которой считалось наиболее вероятным. Остальные изменений были направлены на улучшение эксплуатационных качеств.

Второй опытный экземпляр модернизи­рованного ИС-2 был сдан Челябинским заводом 25 ноября 1944 года. В документах военной приемки он получил обозначение «Образец А», а на заводе — «Кировец-1». 24 ноября он был испытан заводским про­бегом (30 км), а на следующий день без существенных замечаний прошел военпредовский пробег (50 км) и был допущен к дальнейшим испытаниям. В их ходе, при­казом Командующего БТ и MB KA, машина получила наименование — «тяжелый танк ИС-3 (образец №1)».

По сравнению с танком ИС-2 новая ма­шина имела следующие отличия. Ее кор­пус полностью сваривался из катаных бро­невых листов и не имел литых броневых деталей, при этом днище имело корытоо­бразную форму, а борта были составными (из сваренных вместе нижней и верхней вертикальных частей). Подбор толщин и углов наклона броневых листов корпуса делали его практически неуязвимым для всех калибров танковой и противотанко­вой артиллерии противника. Главной осо­бенностью проекта являлась приплюсну­тая башня, разработанная конструктором Г.В. Крученых. Большие углы наклона ее стенок способствовали рикошету снаря­дов противника, а рациональная внутрен­няя компоновка позволила без излишнего возрастания массы (по сравнению с баш­ней ИС-2) существенно увеличить толщину ее бронирования. Новая башня по фор­ме представляла собой шаровой сегмент и отливалась единой деталью. Толщина брони бортов в ее передней части (вблизи маски орудия) доходила до 360 мм, а на других направлениях составляла не менее 160 мм, крыша — 30 мм. Вооружение тан­ка оставалось тем же — 122-мм танковое орудие Д-25. Были внесены небольшие изменения в конструкцию трансмиссии танка для повышения надежности ее работы.

16 декабря танк был официально передан на государствен­ные испытания, которые проводились на НИИБТполигоне с 18 по 24 декабря. По результатам испытаний 30 декабря был составлен отчет, в котором отмечалось, что обстрел корпуса нового танка показал его существенно лучшую бронестойкость по сравнению с корпусом ИС-2, а по надежности и эксплуата­ционным характеристикам танк аналогичен ИС-2. В выводах отмечалось, что после устранения отмеченных в отчете недо­статков модернизированный образец танка рекомендуется для принятия на вооружение.

Во время испытаний на полигоне новый танк был показан заместителю командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии маршалу бронетанковых войск П.А. Ротмистрову. Он осмотрел машину со всех сторон, влез внутрь танка, посидел на месте механика-водителя и, вы­слушав подробный доклад ведущего инженера М.Ф. Бапжи, сказал: «Вот такая машина нужна армии!».

Узнав о том, что на ЧКЗ разработан и построен новый танк, Ж.Я. Котин немедленно подготовил свой вариант, базировав­шийся на разработках Опытного завода по объектам 244, 245 и 248. В декабре Опытный завод №100 и ЦНИИ-48 представили в Наркомат танковой промышленности свой проект модерниза­ции броневой защиты ИС-2.

Можно сказать, что «изюминкой» этого проекта была ориги­нальная форма носовой части корпуса. Практически на всех тан­ках того периода верхняя лобовая часть корпуса представляла собой относительно плоскую поверхность, перпендикулярную продольной оси танка и наклоненную к вертикали. Такая форма диктовалась тем, что в передней части корпуса размещалось два члена экипажа, а в некоторых случаях и трансмиссия (при компоновке с двигателем а задней части танка и трансмиесией в передней). Однако, когда из экипажа исключался стрелок-радист и к тому же механик-водитель сидел по центру, появ­лялась возможность «изогнуть» лобовую плиту. Так, уже в ИС-2 на литой лобовой детали появились «скулы». Конструк­торы Опытного завода Г.Н. Москвин и В.И. Таротько пошли еще дальше, пред­ложив составить всю верхнюю лобовую часть корпуса из двух сваренных и сильно наклоненных в вертикальной плоскости броневых листов. Сверху эти листы накры­вались треугольной крышей, наклоненной к горизонту под углом 7 градусов. В ней был организован люк механика-водителя, через который он мог садиться и покидать танк, что существенно облегчало условия его работы по сравнению с танком ИС-2, в котором механику приходилось попадать в танк через люки башни. Такой двухскат­ный нос сначала получил у конструкторов название «нос с горбинкой», но большее распространение получило другое название — «щучий нос». Нужно сказать, что как в проекте ЧКЗ, так и в проекте Опытно­го завода конструкция корпуса была полностью сварной, без крупных литых деталей. Этому было несколько причин. С одной стороны, к тому времени была хорошо освоена автоматическая сварка брони, с другой — литейное производство было полно­стью загружено изготовлением литых башен для ИС-2. К тому же в СССР прочность литых деталей уступала сварным (напри­мер, в США, где качество стального литья было выше, на танках более широко применялись именно литые детали).

В связи с тем, что в НКТП теперь имелось два самостоя­тельных проекта — два варианта одного танка, которые от ЧКЗ представили директор И.М. Зальцман и главный конструктор Н.Л. Духов, а от Опытного завода — директор и главный кон­структор Ж.Я. Котин, в Московском филиале ЦНИИ-48 был проведен их сравнительный анализ. В докладе ЦНИИ-48, со­ставленном по его результатам, было отмечено, что каждая из предложенных конструкций имеет свои преимущества, и наибо­лее оптимальным решением вопроса улучшения бронезащиты танка ИС-2 будет создание такой конструкции, в которой в мак­симальной степени были бы использованы преимущества обо­их проектов. Предлагалось, чтобы в новую конструкцию броне­вой защиты танка ИС были включены следующие элементы:

  • носовая часть корпуса должна быть выполнена по типу конструкции, предложенной Опытным заводом № 100 — двухскатный нос.
  • днище корпуса должно быть принято конструкции Ки­ровского завода — корытообразное,
  • конструкция башни должна быть разработана таким образом, чтобы в ее поперечном сечении был использован принцип, предложенный Кировским заводом: куполообразная форма, а в горизонтальных сечениях — принцип башни Опыт­ного завода № 100: сечение близкое к эллипсу.

Проведенные оценки и расчеты показывали, что при ис­пользовании вышеприведенных предложений имелась возмож­ность создать в переделах веса танка, указанного Кировским заводом и Опытным заводом №100, броневую защиту, которая обеспечивала бы вероятность пробития корпуса немецким бро­небойным 88-мм снарядом равную всего 34% (для конструкции ЧКЗ она составляла — 44,1%, а для завода №100 — 39,5%).

Парад союзников в Берлине, сентябрь 1945 года. Танки ИС-3 из состава 71-го гвардейского полка тяжелых танков проходят по Шарлоттенбургскому шоссе
Парад союзников в Берлине, сентябрь 1945 года. Танки ИС-3 из состава 71-го гвардейского полка тяжелых танков проходят по Шарлоттенбургскому шоссе

Рассмотрев оба проекта и рекомендации ЦНИИ-48, нарком танковой промышленности В.А. Малышев принял решение, со­гласно которому новый танк должен был стать своеобразным «гибридом». От проекта ЧКЗ была взята оригинальная конструкция сферической башни с высокой бронестойкостью, ко­рытообразное днище, позволявшее снизить массу корпуса не уменьшая бронестойкости борта. От проекта Опытного завода №100 была взята конструкция наклонного двухскатного носа, которая обеспечивала высокую бронестойкость лобовой части корпуса и в то же время позволяла удачно разместить в ней люк механика-водителя. Кроме того, оттуда же было взято конструктивное решение по возможности управления огнем тан­ка с места командира машины. Проект такого тяжелого танка на базе ИС-2 было поручено разработать Кировскому заводу. 16 декабря 1944 года был выпущен приказ по НКТП №729, ко­торый определил ход дальнейшей работы по созданию нового танка. Ему уже официально был присвоен индекс «Кировец-1». Этим же приказом были определены сроки проведения работ и количество опытных образцов — десять штук. Восемь эк­земпляров должны были быть полностью собраны к 25 января 1945 года, остальные две машины не собирались полностью, это были просто два корпуса и две башни, которые предназна­чались для испытаний обстрелом.

Так появилась новая модель танка — плод конструкторско­го труда двух коллективов танкостроителей, разделить которые практически нет возможности. Здесь нужно отметить и то, что до образования Опытного завода основной состав его конструк­торов работал в штате и на территории ЧКЗ и только позднее был постепенно переведен на Опытный завод.

Поскольку Сталин всегда внимательно следил за состояни­ем дел в танковой промышленности, В.А. Малышев обратился с письмом к Верховному Главнокомандующему, в котором приво­дил обоснование разработки нового тяжелого танка и описывал его преимущества над ИС-2. Ознакомившись с ним, Сталин дал свое согласие на проведение работ над новой машиной.

Однако сроки, оговоренные в приказе №729, были сорваны. Только к 12 февраля ЧКЗ удалось окончить сборку двух бронекорпусов (№2 и №3), которые были отправлены на НИИБТполигон для их испытания обстрелом. А первый полностью готовый ИС-3 (№2) был отправлен в Москву 20 февраля, после того как его приняла военная приемка.

Полигонные испытания, проводившиеся в Кубинке, прошли в кратчайшие сроки, всего за две с половиной недели — с 23 марта по 11 апреля. После их завершения танк представили маршалу Г.К. Жукову и начальнику Генерального штаба марша­лу A.M. Василевскому, которые в свою очередь доложили о нем Сталину. Основываясь на заключении комиссии, Сталин под­писал постановление ГКО №7950 «О модернизации тяжелого танка ИС-2». В этом постановлении были утверждены ТТХ серийного ИС-3.

Второй опытный ИС-3 поступил на НИИБТполигон для испытаний 16 мар­та, которые продолжались до середины апреля. По их результатам комиссия со­ставила отчет и акт, в котором рекомендо­вала ИС-3 (второй образец) для серийного производства на Челябинском Кировском заводе, с устранением недостатков, от­меченных в акте. Уже после капитуляции Германии, 21 мая, начальник ТУ ГБТУ КА А.И. Благонравов подписал приказ «Об утверждении технической документации на танк ИС-3».

По состоянию на 24 мая из 29 танков ИС-3, все еще находившихся на заво­де, только 17 прошли заводские испыта­ния. До конца 1945 года было выпущено 1711 танков ИС-3, причем параллельно с ними продолжалось производство и тан­ков ИС-2. Серийное производство ИС-3 длилось до середины 1946 года, всего их было построено 2311 штук.                              

В 1945 году Н.Л. Духову за заслуги в создании тяжелого танка ИС-3 было присвоено внеочередное звание инженер-генерал-майор, он был награжден орденом Суворова, а вскоре получил и звание Героя Советского Союза с вручением ему Зо­лотой Звезды и ордена Ленина,

Заложенные в ИС-3 конструктивные решения оказали огромное влияние на дальнейшее развитие тяжелых танков, прежде всего в области защиты, при разработке которой ис­пользовалась идеология, принятая для ИС-3 — сильная диф­ференциация толщины брони в сочетании с рациональной гео­метрией корпуса и башни. Эти же принципиальные решения были использованы и в конструкции последнего советского серийного тяжелого танка ИС-8, разработанного в 1950 году (после смерти Сталина его название было изменено на Т-10), который состоял на вооружении Советской, а затем и Россий­ской армии до 1995 года.

ОБЩАЯ КОМПОНОВКА

Итак, какова же была конструкция ИС-3? При его создании конструкторы руководствовались концепцией расположения броневых плит под большими углами наклона к вертикали, ко­торая в СССР была впервые применена при создании танка Т-34, а затем активно использовалась и при разработке других советских танков. Машину защищали бронеплиты (толщина которых варьировалась в самых широких пределах), распо­ложенные под большим углом, что существенно увеличивало эффективную толщину брони.

Конструкция корпуса танка не имела аналогов в мировом танкостроении. Лобовые листы корпуса были установлены в форме «щучьего носа» с двойным наклоном под большими углами к вертикали. Верхней части борта был придан об­ратный наклон, это было сделано, с одной стороны, чтобы уместить на крыше корпуса очень широкий погон башни, а с другой — для увеличения снарядостойкости бортов. Днище корытообразной формы позволило уменьшить общую пло­щадь поверхности корпуса и за счет сэкономленного здесь веса усилить бронезащиту в других местах, кроме того, бла­годаря такой форме повысилась его прочность.

ИС-3 на параде в Москве, 1946 год
ИС-3 на параде в Москве, 1946 год

Литая башня ИС-3 имела весьма совершенную для того времени форму — приплюснутой полусферы, с большой толщиной стенок, в нее очень удачно была вписана маска орудия. Благодаря применению башни такой формы ИС-3 стал на 280 мм ниже, чем ИС-2, что существенно уменьшило его заметность на поле боя. Для обеспечения высокой скорости на­ведения орудия на цель органы управления башней танка были продублированы на местах наводчика и командира танка.

К общим недостаткам танка ИС-3 можно отнести большую трудоемкость его изготовления (стоимость одной машины со­ставляла 350 000 рублей), тесноту в боевом отделении — вну­тренний объем машины составлял всего 11,6 куб. м, и низкую скорострельность орудия Д-25Т, имевшего раздельное заряжание.

Хотя по мощности вооружения и толщине брони ИС-3 не имел в то время себе равных, габариты танка не превышали таковых у ИС-2.

Общая компоновка танка ИС-3 была традиционной — основными частями танка были башня и корпус с ходовой частью. В корпусе и башне размещались механизмы и узлы, необходимые для нормальной эксплуатации танка, а также места для членов экипажа.

Внутри корпус танка был разделен металлической перего­родкой на боевое отделение с постом управления и силовое от­деление. Пост управления представлял собой место механика-водителя, которое располагалось по продольной оси машины. Над ним имелся треугольный люк со сдвигающейся в сторону крышкой, расположенный на крыше корпуса перед башней. В крышку люка устанавливался смотровой прибор, обеспечивающий механику-водителю внешний обзор. Перед открыванием люка его необходимо было снимать. Возле сиденья механика-водителя находились органы управления танком и контрольно-измерительные приборы. А позади него в днище танка распола­гался аварийный люк, здесь же хранились магазины с патронами к пулемету.

В средней части корпуса танка (за отделением управления и в башне) находилось боевое отделение. В боевом отделении размещались: сиденья заряжающего, командира орудия и ко­мандира танка, основная часть боекомплекта и часть ЗИП. В ме­таллической перегородке между боевым и силовым отделением имелось несколько лючков и отверстий, облегчающих доступ к узлам двигателя.

Литая башня имела приплюснутую сферическую форму. В крыше башни находился большой овальный люк, закрываемый двумя крышками. В правой крышке устанавливался смотровой прибор заряжающего (МК-4), а в левой — располагался ко­мандирский люк наблюдения, закрытый круглой вращающей­ся крышкой, в которой был смонтирован смотровой прибор командира (МК-4 с кнопкой управления вращением башни). Этот прибор предназначался для наблюдения за местностью, определения дальности до цели, для целеуказания и корректи­ровки артиллерийского огня. Развитой командирской башенки ИС-3 не имел. Это конструкторское решение труднообъяснимо, так как ко времени проектирования ИС-3 все советские танки уже имели командирскую башенку, необходимость которой для осуществления командиром полноценного наблюдения за полем боя стала общепризнанной. Практика показывала, что ее отсутствие не могут компенсировать даже самые удачные по конструкции перископы кругового обзора.

В литой маске башни была установлена танковая 122-мм пушка и спаренный с ней 7,62-мм пулемет ДТ. Кроме пушки, в башне хранился боезапас (снаряды) и находилась радиостанция, которую обслуживал командир танка. Снаряды размеща­лись в башне в специальных лотках (25 снарядов). С правой стороны от пушки также находилась укладка на пять гильз. Мак­симальная скорость поворота башни составляла 127с. Элек­тропривод поворота был оборудован системой командирского управления: командир мог, удерживая цель в поле зрения свое­го смотрового прибора, нажать на кнопку и повернуть башню в заданном направлении по кратчайшему пути. При совпадении линии визирования с осью канала ствола башня останавлива­лась. Вертикальную наводку пушки на цель осуществлял навод­чик при помощи ручного механизма.

ВООРУЖЕНИЕ

Основное вооружение танка составляла 122-мм пушка Д-25Т образца 1943 года, с длиной ствола 48 калибров. Пушка снаб­жалась двухкамерным дульным тормозом и горизонтальным клиновым затвором с полуавтоматикой механического типа. Практическая скорострельность составляла 2-3 выстрела в ми­нуту, а дальность выстрела прямой наводкой — 1100 метров. Боекомплект пушки состоял из 28 выстрелов раздельного за­ряжания: 18 осколочно-фугасных и 10 бронебойных. Для об­легчения работы заряжающего укладки, предназначенные для размещения бронебойных снарядов, окрашивались в черный цвет, а остальные — в серо-стальной. Для пушки использовали боеприпасы раздельного заряжания (осколочно-фугасные ОФ-471 и ОФ-471Н, бронебойные Б-471, БР-471 и БР-471Б). Масса снаряда — 25 кг, начальная скорость — 781 м/с. С дистанции 1000 метров бронебойный снаряд пробивал броню толщиной 150 мм.

Для борьбы с воздушными целями на крыше башни устанав­ливался крупнокалиберный 12,7-мм пулемет ДШК образца 1938 года или пулемет ДШКМ образца 1938/1944 года (конструкция Дегтярева и Шпагина). Огонь из пулемета велся при помощи коллиматорного прицела К8-Т, обеспечивающего ведение при­цельного огня по целям, движущимся со скоростью 400 км/ч на высоте до 400 м. Боезапас к пулемету составлял 250 патронов.

ХОДОВАЯ ЧАСТЬ

В силовом отделении был установлен дизель В-11-ИС-3 вме­сте со вспомогательными приспособлениями (системы смазки, питания и охлаждения). Двигатель В-11-ИС-3 представлял собой двенадцатицилиндровый четырехтактный дизель жидкостно­го охлаждения максимальной мощностью 520 л.с. и являлся, в сущности, усовершенствованным двигателем В-2К.

В моторном отделении устанавливались четыре основных топливных бака коробчатой формы: два бака слева от двигате­ля и два — справа (как левая и правая группы), общая емкость которых составляла 450 л.

Тактико-технические характеристики тяжелого танка ИС-3
Боевая масса, т46,5
Длина корпуса, мм6900
Ширина корпуса, мм3150
Высота, мм2450
Тип брониСтальная литая и катаная
Лоб корпуса (средина), мм110
Борт корпуса, мм90
Корма корпуса, мм60
Лоб, борт, корма башни, мм110
Маска орудия250
Крыша корпуса, мм20
Корма корпуса, мм60
Днище, мм20
Основное вооружение, боекомплект122-мм нарезная пушка Д-25Т обр. 1943 г., 28 снарядов
Вспомогательное вооружение1х12,7-мм ДШК1х7,62 ДТМ
Мощность двигателя, л.с.520
Скорость по шоссе, км/ч40
Запас хода по шоссе, км185

На корме крепилось четыре дополнительных топливных бака цилиндрической формы, включенных в систему питания. Емкость каждого бака составляла 90 л. Дополнительные то­пливные баки затрудняли поворот башни, поэтому при необхо­димости экипаж мог сбросить их, не выходя из машины.

Однако, несмотря на свой грозный вид, уже в самом начале эксплуатации в войсках у ИС-3 проявился целый ряд недостат­ков, явившихся следствием конструктив­ных просчетов и ошибок, допущенных в ходе его проектирования. Как говорится, «у семи нянек дитя без глаза» — и плод со­вместного творчества конструкторов ЧКЗ и Опытного завода №100 подтвердил эту пословицу. Например, поспешное проек­тирование основной детали танка — бронекорпуса ИС-3 — привело к тому, что его конструкция, обеспечивая очень высокий уровень снарядостойкости, не обладала необходимой эксплуатационной жестко­стью.

В результате уже в 1946 году пришлось создавать комиссию по анализу дефектов ИС-3. К ним относились повреждения кор­пуса в районе моторно-трансмиссионного отделения, поломки коробки передач, вы­ходы из строя двигателя и прочее. Работа по организации ремонта многочисленного парка танков ИС-3 оказалась сложной и кропотливой. Пришлось заново разработать документацию на разборку танков, на обмер и осмотр основных узлов и деталей, снимаемых с машин, отбраковку вышедших из строя или ока­завшихся негодными из-за конструкторских просчетов, а затем отрабатывать документацию на их восстановление или ремонт. Одновременно необходимо было разработать документацию и мероприятия, обеспечивающие устранение выявленных за годы эксплуатации недостатков, учесть замечания заказчика, обеспечив при этом минимальную трудоемкость работ. Комплекс этих специальных работ по устранению технических недочетов, до­пущенных конструкторами, официально получил название УКН-703 (устранение технических недостатков на объекте 703). Данная задача была поручена ленинград­цам — конструкторам Кировского завода. В работе были задействованы практиче­ски все отделы ОКТБ Кировского завода. Координировал их опытный инженер-конструктор В.А. Козловский. К концу 1951 года удалось подготовить большой объем конструкторской документации и выпу­стить более 120 многостраничных инструк­ций по восстановлению основных узлов танка ИС-3.

В результате УКН на ИС-3 был усилен подбашенный лист и кронштейны крепле­ния двигателя, что позволило повысить жесткость корпуса. Значительным усовершенствованиям подверглась транс­миссия — была усовершенствована кон­струкция главного фрикциона, улучшены уплотнения бортовых передач, изменено крепление коробки передач. Это помогло устранить возникающие расцентровки двигателя и элементов трансмиссии. Вместо ручного маслоподкачивающего насоса установили электрический. Были также улучшены уплотнения подшипников опорных катков. Для обеспечения более устой­чивой радиосвязи радиостанцию 10-РК заменили на 10-РТ. В результате всех этих нововведений масса танка возросла и до­стигла 48,8 т (против 45,8 т у ИС-3 образца 1945 года).

В период с 1948 по 1952 годы все танки ИС-3 были подвер­гнуты модернизации, для чего было задействовано танковое производство Кировского завода.

Несмотря на обширный список переделок и большие затра­ченные средства — стоимость модернизации одного танка по программе УКН-703 обходилась в 260 000 рублей (напомним, что первоначальная стоимость ИС-3 равнялась 350 000 рублей) — эксплуатационные характеристики танков так и не удалось до­вести до необходимых кондиций.

Поэтому на исходе 50-х годов была проведена вторая мо­дернизация ИС-3, после которой танк получил обозначение ИС-ЗМ. Задачей этой модернизации стало подтягивание танка на уровень боевых машин того периода и максимально возможная унификация его узлов и агрегатов с более современ­ными танками (в том числе и с находившемся уже в массовом производстве Т-54).

БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ИС-3

Хотя оригинальные формы корпуса и башни ИС-3 надолго завладели умами танкостроителей всего мира (на западе опре­деленное влияние ИС-3 ощущалось в форме корпуса и башни американского танка М-48, немецкого «Leopard 1» и французско­го АМХ-30), его военную карьеру нельзя назвать весьма успеш­ной.

Несмотря на воспоминания некоторых ветеранов (так, генерал-лейтенант И.С. Лыков в своей книге «В грозный час» рассказывает о конкретных примерах применения ИС-3 в 49-м гвардейском танковом полку прорыва в Германии, а А.А. Вишняков в книге «Танк на пьедестале» — об их участии в битве за Берлин), в боях на завершающем этапе боевых действий в Европе, а тем более в битве за Берлин ИС-3 участия не принима­ли (на 24 мая 29 построенных танков ИС-3 все еще находились на ЧКЗ).

Не соответствует действительности и информация о том, что ИС-3 проходили испытания в составе Дальневосточной группы войск во время боев с Квантунской армией в августе-сентябре 1945 года, в составе танкового полка 1-го Дальнево­сточного фронта. Хотя в некоторых ис­точниках упоминалось, что на Дальний Восток был направлен целый полк (21 ма­шина), вооруженный танками ИС-3, а для их технического обслуживания Кировский завод направил с этим полком специальную бригаду вo главе с инженером Е.И. Рощиным (он участво­вал еще в первых испытаниях тяжелых танков KB и Т-100 на Карельском перешейке во время Финской войны). В мемуарах Рощина можно прочитать: «…к району боевых действий танки ИС-3 доставлялись по железной дороге до порта Посьет, а затем транспортным судном перевезены в Дальний, дальше танки пошли своим ходом». Однако архивные данные этого не подтверждают, согласно документам ни ИС-2, ни тем более ИС-3 не участвовали в боевых действиях на Дальнем Востоке. Там воевал только один 48-й отдельный тяжелый танковый полк, на вооружении которого имелся 21 тяжелый танк КВ.

Уничтоженный на улицах Будапешта ИС-3: в результате взрыва боекомплекта с танка сорвало башню.
Уничтоженный на улицах Будапешта ИС-3: в результате взрыва боекомплекта с танка сорвало башню.

Но хотя повоевать во время Второй мировой войны ИС-3 не пришлось, одна­ко его первый выход на «сцену» оказался очень эффектным. В пятницу 7 сентября 1945 года в Берлине состоялся большой военный парад в честь окончания Второй мировой войны. В параде участвовали от­ряды оккупационных войск СССР, США, Англии и Франции. На почетной трибуне разместились: главнокомандующий совет­скими оккупационными войсками маршал Г.К. Жуков, командующий американской 3-й Армией генерал Джордж С. Паттон, английский генерал Робертсон и француз­ский генерал Мари П. Кениг. По расчищен­ному от завалов и приведенному в отно­сительный порядок Шарлоттенбургскому шоссе перед высшими чинами сначала промаршировали пехот­ные отряды, а после короткого перерыва на шоссе вышла ко­лонна бронетехники. Первыми шли тридцать два легких амери­канских танка М24 и шестнадцать бронеавтомобилей М8. Затем шли французские танки, бронетранспортеры и бронеавтомоби­ли. Английские бронетанковые войска представляли двадцать четыре танка «Комета» и тридцать бронеавтомобилей.

Опять наступила небольшая пауза, которую вскоре нарушил надвигающийся рев мощных двигателей. Завершали парад тя­желые советские танки совершенно неизвестного союзникам типа, вооруженные пушками большого калибра. Двигаясь по три в ряд, танки приблизились к трибуне. Колонна состояла из пяти­десяти двух машин — сводный отряд, созданный на базе 71-го гвардейского полка тяжелых танков, 2-й гвардейской танковой армии.

Свидетель парада английский бригадный генерал Фрэнк Хаули позднее написал в своих мемуарах: «Что касается бро­нетехники, то союзники ограничились демонстрацией, легких танков и бронеавтомобилей. А русские превзошли всех — оглушительно скрежеща гусеницами, по бетону шоссе мимо трибуны проследовала сотня (для пущего эффекта ге­нерал удвоил число танков) гигантских новейших танков типа «Иосиф Сталин». По сравнению с русскими танками все на Унтер-ден-Линден как бы уменьшилось в размерах. Держа строй, танки проехали мимо, жерла их мощных пу­шек дырявили небо».

После парада Жуков отправил Сталину рапорт, в кото­ром, в частности, было сказано следующее:

«… Наши танки ИС-3 произвели неизгладимое впечат­ление на иностранцев. Танки прошли ровными рядами и хорошо показали себя».

В СССР, на своей родине, ИС-3 были впервые продемон­стрированы только через год — на параде в Москве, прове­денном 7 ноября 1946 года.

В отличие от своего предшественника ИС-2, который ис­пользовался в армиях многих стран мира, танк ИС-3 постав­лялся за границу в очень ограниченных количествах.

Вскоре после окончания Второй мировой войны не­сколько танков получили Чехословакия и Польша. Польше передали две машины (серийные номера 703.604А81 и 703.605А58) для ознакомления с конструкцией и подготовки инструкторов. Вероятно, предполагалось, что Войско Поль­ское примет его на свое вооружение. Первый из этих двух танков попал в Офицерскую школу танковых войск в Позна­ни. В течение многих лет машина использовалась для под­готовки курсантов, а затем заняла место в экспозиции музея Высшей школы офицеров танковых войск.

Второй экземпляр направили в Войсковую техническую академию в Варшаве, где его использовали в качестве учеб­ного пособия при подготовке военных инженеров. В пяти­десятых годах, когда министром обороны ПНР был маршал К. Рокоссовский, этот ИС-3 участвовал в военных парадах: машина обычно шла во главе танковых колонн. В начале 70-х годов танк отвезли на полигон в Ожише. Там, частично разукомплектованный, он почти двадцать лет использовал­ся в качестве наблюдательного пункта. В начале 90-х годов машину доставили обратно в Варшаву. Теперь этот танк находится в коллекции музея тяжелого вооружения Войска Польского в Чернякувском форте.

Судьба танка, отправленного в Чехословакию, известна не столь подробно. Первое время танк участвовал в военных парадах, а теперь это экспонат Музея Армии в Праге.

ИС-3 в качестве израильского ДОТа на "линии Бар-Лева" вдоль Суэцкого канала. С танка снят двигатель, а на его месте размещен дополнительный боекомплект.
ИС-3 в качестве израильского ДОТа на «линии Бар-Лева» вдоль Суэцкого канала. С танка снят двигатель, а на его месте размещен дополнительный боекомплект.

Значительно большее количество танков ИС-3 было от­правлено в КНДР (по-видимому, уже после окончания корейской войны). В 60-е годы в двух северокорейских танковых дивизиях имелось по одному полку тяжелых танков.

Принять участие в боевых действиях ИС-3 впервые при­шлось в Венгрии в 1956 году. После вывода советских войск из Австрии, в 1955 году, на территории Венгрии был организован Особый корпус советских войск, в состав которого входили 2-я и 17-я гвардейские механизированные дивизии. Среди танков, находящихся на вооружении частей Особого корпуса, имелись и тяжелые ИС-3. Особый корпус предназначался для прикры­тия совместно с частями Венгерской народной армии границы с Австрией и обеспечения важнейших коммуникаций на случай выдвижения советских войск с территории СССР.

Наиболее трагичной страницей боевого применения ИС-3 стали венгерские события 1956 года. В распоряжении повстан­цев находилось около 100 танков.

Главную роль в уличных боях в Будапеште сыграла 33-я Херсонская Краснознаменная дважды ордена Суворова гвар­дейская механизированная дивизия, для усиления которой был придан 100-й танковый полк (31-я танковая дивизия), вооружен­ный танками ИС-3. Ранним утром 4 ноября главные силы 2-й и 33-й гвардейских механизированных дивизий с ходу ворвались в Будапешт и за день овладели мостами через Дунай аэродромом Будаеш, захватив при этом почти все танки мятежников, 15 орудий и 22 самолета.

Танки пушечным огнем и тараном проделывали проходы в баррикадах, построенных на улицах Будапешта, пробивая до­рогу пехоте и десантникам. О масштабе боев свидетельствует тот факт, что штурм узла сопротивления в кинотеатре «Корвин», в котором участвовали части 33-й гвардейской механизирован­ной дивизии 5 ноября, начался после артиллерийского налета, в котором принимали участие 170 орудий и минометов. С трех сторон несколько десятков танков расстреливали уцелевшие огневые точки. Только к вечеру советские войска овладели этим кварталом.

О тяжести боев свидетельствует то, что только 33-я гвар­дейская механизированная дивизия потеряла 14 танков и САУ, 9 бронетранспортеров, 13 орудий, 4 установки БМ-13, 31 автомо­биль и 5 мотоциклов. Какую часть из потерянных танков состав­ляли ИС-3 — неясно, но судя по известным кинокадрам и фото­снимкам, по крайней мере несколько этих машин было подбито или сожжено на улицах столицы Венгрии.

За несколько месяцев до событий в Венгрии, в июне 1956 года иностранная пресса и наблюдатели сообщали о большом военном параде в Каире, проведенном в честь «Дня Независи­мости» — 23 июня. Среди прочей бронетехники, полученной от Советского Союза, египтяне продемонстрировали и танки ИС-3.

Тогдашний премьер-министр Египта полковник Гамаль Абдель Насер, пытаясь укрепить египетскую армию, обратился сначала за помощью к Соединенным Штатам. Однако за океа­ном к просьбам главы Египта отнеслись с полным равнодушием, поэтому Насер решил заключить договор с СССР. 27 сентября 1955 года было подписано соглашение между СССР и Египтом о поставках советского оружия для оснащения египетской армии. К июлю 1956 года Советский Союз уже практически выполнил взятые на себя обязательства. Кроме танков Т-34-85, самоход­ных установок СУ-100 и бронетранспортеров БТР-152, египтяне получили и партию танков ИС-3 (обычно сообщается о 25 танках этого типа).

ИС-3, поддерживаемый в ходовом состоянии на одном из праздников в Кубинке.
ИС-3, поддерживаемый в ходовом состоянии на одном из праздников в Кубинке.

После того, как Насер объявил 26 июля 1956 года о нацио­нализации Суэцкого канала и ввел в зону канала египетские войска — на Ближнем Востоке запахло порохом, а 29 октября израильская армия приступила к выполнению плана «Кадет» целью которого был захват Синайского полуострова и выход к Суэцкому каналу. 5 ноября объединен­ные англо-французские войска провели воздушно-морскую десантную операцию «Мушкетер», в результате которой был захвачен Порт-Саид и совершен марш в глубь территории Египта вдоль Суэцкого канала. Планируя эту операцию, запад­ное командование считалось с наличием у египтян танков ИС-3. Поэтому в состав ударной группировки входил 6-й танковый полк, оснащенный танками «Centurion», поскольку мощность пехотной противо­танковой 17-фунтовой пушки была при­знана недостаточной. Но и эта мера не позволяла быть спокойным за исход операции, поскольку 20-фунтовая пушка Центуриона также была малоэффектив­на против ИС-3.

В этой ситуации экипажи английских танков  прошли  дополнительную  подго­товку, которой руководил полковник Э.Ф. Оффорд из Экспери­ментального отдела в Бовингтоне. Во время дополнительного курса английские артиллеристы отрабатывали новые способы управления огнем и изучали наиболее уязвимые точки египет­ских танков.

Но, к счастью для англичан и французов, их опасения не оправдались — в зоне боевых действий танков ИС-3 не оказа­лось. Вероятно, египтяне держали ИСы в резерве, кроме того, возможно, экипажи танков еще были недостаточно обучены.

Поставки танков ИС-3 продолжались и в 1962-1967 годах. Всего Египет получил более 100 машин этого типа. Вместе с тан­ками в Египет прибыли и советские инструкторы, а египетские офицеры проходили подготовку на специальных курсах, организованных в Академии танковых войск в Москве.

В египетской армии танки ИС-3 считались мощными машинами поддержки войск и составляли парк нескольких танковых батальонов (по 20-30 машин). Батальоны придавались пехотным и моторизованным дивизиям, а также не­которым танковым бригадам, входящим в состав танковых дивизий. Так, батальон ИС-3 имелся в составе 7-й пехотной дивизии, занимавшей оборону на рубеже Хан Юнис — Рафах. Еще 60 ИС-3 имела в своем составе 125-я танковая бригада, позиции которой находились близ Эль-Кунтиллы.

5 июня 1967 года израильтяне начали боевые действия на Синайском полуострове, вошедшие в историю как «Ше­стидневная война». Главную роль в наземных сражениях сыграли танковые и механизированные войска Израиля, основу которых составляли американские танки М48 «Паттон III». Изначально эти танки были вооружены орудием калибра 90-мм, но часть машин израильтяне успели пере­оснастить 105-мм орудиями. Кроме того, израильтяне рас­полагали модернизированными английскими танками «Центу­рион» (так называемые танки «Бен Гурион», также с орудиями калибра 105 мм) и уже довольно устаревшими американскими танками М4 «Шерман» (местная модификация М51 «Ишерман» была перевооружена французским 105-мм орудием). Армия Израиля была хорошо подготовлена к ведению маневренной войны, в то время как египтяне отдавали предпочтение статич­ной обороне.

Израильские танкисты считались с угрозой, исходящей от тяжелых египетских танков, вооруженных мощными пушками и защищенных толстой броней. Им было известно, что только в 1965-67 годах в Египет было поставлено 25 тяжелых танков ИС-ЗМ. Однако в условиях маневренного боя ИС-3 проигрыва­ли более современным танкам израильтян. Сказывались низкий темп ведения огня и устаревшая прицельная система сороковых годов, которая позволяла вести прицельный огонь только во время остановок, в то время как на израильских М48А2 стоял оптический прицел-дальномер и двухплоскостной стабилиза­тор. Плохо приспособленными для работы в жарком климате были и двигатели ИС-3. Но самое главное — выучка и боевая подготовка израильских танкистов была несравненно выше, чем египетских. Сказывался низкий общеобразовательный уровень основной массы личного состава, затруднявший освоение бое­вой техники. Невысоким был и морально-боевой дух солдат, не проявлявших достаточной стойкости и упорства.

После  окончания   «Шестидневной   войны»   израильтяне объявили, что им удалось подбить и захватить 820 танков противника, в том числе 73 тяжелых ИС-3М. Потери Израиля составили 120 танков. Большинство из захваченных ИС-3М было доставлено в ремонтные мастерские и приведено в рабочее состояние. Изра­ильские источники сообщали, что ИСам также заменяли двигатели, устанавливая на машины вместо штатных движков ана­логичные дизели В-54, снятые с разбитых танков Т-54/Т-55. При этом менялась и крыша моторно-трансмиссионного отде­ления.

Трофейные танки часто участвовали в военных парадах по случаю государствен­ных праздников Израиля. В конце 60-х го­дов, по предложению тогдашнего началь­ника штаба израильской армии генерала Хаима Бар-Лева, трофейные машины за­копали вдоль Суэцкого канала, создав здесь укрепленную линию обороны. Всего было окопано 33 танка, но к 1973 году в боевой готовности находилось только 16 машин. Эти укрепления получили назва­ние «Линия Бар-Лева». Во время «Войны Судного дня» в 1973 году окопанные танки не оказали существенного влияния на ход событий, а вскоре были вовсе потеряны, поскольку территория перешла обратно в руки египтян. Во время «Войны Судно­го дня» египтяне располагали по крайней мере одним полком тяжелых танков ИС-3М, но данных о его участии в боевых дей­ствиях нет.

В 80-х годах египетская армия офи­циально сняла с вооружения танки типа ИС-3, а уцелевшие машины были списа­ны и сданы на слом. Несколько машин купили танковые музеи в разных странах мира. Так. ИС-3М имеются в экспозиции музея на Абердинском полигоне в США, в музее в Бельгии. Что касается танка ИС-3 в чистом виде, то по всей вероятности он сохранился только в польском городе По­знань, в музее Высшей офицерской шко­лы танковых войск.

В период обострения советско-китайских отношений в конце 60-х годов и особенно после инци­дента на острове Таманский в 1969 году устаревшие к тому вре­мени танки ИС-3М вместе другими «старичками» — Т-44, ИС-4 и т.п. были отправлены на Дальний Восток «для усиления охраны советско-китайской границы». Часть ИС-3М были оставлены на ходу и использовались для охраны границы в режиме боевого дежурства. Эти машины находились в боксах танковых парков с полным боекомплектом и заправленными топливными бака­ми и по боевой тревоге имели задачу занять заранее подготов­ленные позиции. Другие танки использовались для сооружения укрепленных пунктов на советско-китайской границе от Дальне­го Востока и Забайкалья до Средней Азии — они зарывались по башню в землю, превращаясь в своеобразные ДОТы. При этом обычно с них демонтировались все механизмы, ненужные для ведения боя — двигатель, коробка передач и т.д.

В СНГ в настоящее время сохранилось немало танков ИС-3М, установленных как памятники или хранящихся как музей­ные экспонаты. Их можно увидеть в Киеве, Минске, Челябин­ске, Новороссийске, Павлодаре, Белгороде и многих других местах. Имеется и несколько находящихся «на ходу» ИС-3, один из которых принадлежит коллекции музея в подмосков­ной Кубинке, другой в военном музее в Лисани в Чехии.

В заключение можно сказать, что ИС-3 по своим тактико-техническим характеристикам, несомненно, превосходил свое­го предшественника и прародителя — советский тяжелый танк ИС-2. Как уже упоминалось выше, весьма лестную оценку ИС-3 заслужил и за рубежом. Приведем еще одну цитату — запад­ногерманского эксперта доктора Фон Зенгера унд Эттерлина, которого вряд ли можно заподозрить в необъективности: «ра­циональная конструкция носовой части корпуса и башни за­луживает самой высокой оценки. Кроме того, этот танк отличается весьма малой высотой. На 1956 год танк ИС-3 со­храняет за собой наилучшее для тяжелой машины сочетание боевых качеств». Несмотря на это, существенные конструктив­ные недостатки значительно снижали боевые возможности этой машины. Образно говоря, при рождении ИС-3 получил такую «родовую травму», от последствий которой его так и не смогли полностью излечить, несмотря на проведение двух масштабных программ модернизации.

(С.Э. Шумилин, «Наука и техника») 

Оцените статью
( Пока оценок нет )
Поделиться с друзьями