Т-34 в Народно-освободительной армии Югославии

В конце Второй мировой войны Т-34 являлся самым мощным танком югославской ар­мии (из не менее 11 типов танков американского, французского, немецкого и итальянско­го производства), а противник на Балканах не располагал равноценной боевой машиной. Немецкие бронетанковые части имели на вооружении более слабую технику и избегали прямых боестолкновений, а чаще всего просто отступали. «Тридцатьчетверка» оказалась лучшим танком на балканском театре военных действий по комплексу боевых качеств: ог­невой мощи, бронезащите и маневренности.

ТАНКИ НА БАЛКАНАХ

Адольф Гитлер вряд ли предполагал, что всего через несколько месяцев после разгро­ма королевской армии Югославии (6-17 апре­ля 1941 г.) с ее очень слабыми бронетанковых частями потребуется усиливать немецкие вой­ска в Югославии танками.

7 июля 1941 г. в Сер­бии вспыхнуло всеобщее народное восстание. Партизаны и четники (коммунисты и монархи­сты) приступили к совместным операциям про­тив оккупантов. Уже 5 октября 1941 г. в окрест­ностях Горного Милановца партизаны (точнее, совместные силы партизан и четников, это было в период кратковременного сотрудничества идеологических противников в борьбе против общего врага) оказались обладате­лями первого танка. Им стал «Гочкис» Н-39 из «французского» батальона вермахта, который немцы спешно перебросили в Сербию. Под давлением превосходящих сил партизанам-коммунистам пришлось сместить фокус своих действий в горные районы Черногории, Бос­нии и Герцеговины и Краины. В этих регионах из захваченной у хорватов и итальянцев тех­ники были сформированы первые танковые взводы и роты Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ). В сентябре 1943 г. капитулировала Италия, после чего появилась возможность сформировать бронетанковый батальон, на вооружение которого поступи­ли итальянские танки, танкетки, самоходные установки и бронеавтомобили. На Тегеран­ской конференции союзники приняли решение оказать НОАЮ значительную помощь военной техникой. В 1944 г. была создана первая югославская танковая бригада.

1-я танковая бригада была сформирована при содействии англичан 16 июля 1944 г. На ее вооружение поступили 56 танков М3А1/М3А3 «Стюарт» (за войну через бригаду прошло в об­щей сложности 107 танков). Британские гене­ралы считали эти легкобронированные и слабо вооруженные легкие танки вполне достаточны­ми для борьбы с бронетанковой техникой Не­зависимого государства Хорватия (Nezavisna Drzava Hrvatska, NDH) и частями панцерваффе. Помимо танков были доставлены и 24 бронеавтомобиля АЕС Мк II. Главнокомандующий НОАЮ Йосип Броз Тито надеялся на получе­ние танков «Шерман», которыми можно было бы вооружить еще одну бригаду, но его вера в безграничную британскую помощь оказалась заблуждением.

Помощь пришла с другой стороны: ГКО СССР 7 сентября 1944 г. принял решение органи­зовать обучение эксплуатации и боевому применению танков Т-34 600 югославских танки­стов и механиков на полигоне Тесницкое под Тулой. Для этого задействовали 16 отремонти­рованных Т-34 из 32-й гвардей­ской танковой бригады Красной Армии. Пока же англичане раз­мышляли, насколько бригада «Шерманов» усилит позиции коммунистов на Балканах, СССР подарил своим ближай­шим союзникам бригаду Т-34!

Бригаду сформировали 6 октября 1944 г., но из-за времени, необходимого для обучения личного состава, она вступила в бой только весной 1945 г. «Подарок народа СССР перво­му союзнику на Балканах» включал 65 новень­ких Т-34-85 с тремя боекомплектами и три бронеавтомобиля БА-64, не считая других «мелочей».

Парадокс, но первые Т-34, которые по­явились на земле Югославии, воевали не на стороне освободителей. С лета 1944 г. немцы использовали в боях трофейные Т-34 747(r) 5-й полицейской роты (5.Verstarkte Polizei-Panzer-Kompanie), подчиненной командова­нию войск СС в Триесте. В силу особенностей местности и характера войны с партизанами оккупационные силы никогда не использовали эту часть в полном составе, чаще всего тан­ковые взводы действовали самостоятельно. Взвод доработанных немцами Т-34-76 (образ­ца 1941/1942 гг.) поначалу успешно действовал против легковооруженных партизанских групп в Италии и Словении, но в начале 1945 г. воен­ное счастье изменило немцам.

4-я югославская армия генерала Петра Драпшина начала стремительное наступление в западном направлении. Танки 1-й бригады сумели пройти через труднодоступные районы Далмации, но в окрестностях Риеки их под­жидал германский корпус генерала Киблера. Под Илирской Бистрицей, в районе современ­ной итало-словенской границы, Т-34 войск СС нанесли значительный ущерб 20-й ударной дивизии НОАЮ. Разумеется, «Стюарты» не яв­лялись серьезным противником для «тридцать­четверок», но и у них имелась своя «пара тузов в рукаве».

Два «Стюарта», получивших в боях серьез­ные повреждения башен, силами партизанской мастерской в Шибенике переоборудовали в импровизированные истребители танков. Переделкой руководил технический офицер 1-й бригады Курот Антон. Вместо башен на не­подвижных лафетах смонтировали германские 75-мм противотанковые пушки Pak 40. Этими «Стюарт-Pak’ами» был уничтожен один немец­кий Т-34. Четыре немецких экипажа бросили свои машины, которые достались партизанам.

В селе Базовица, непосредственно около Триеста, один Т-34 был поражен несколькими удачными выстрелами из пушки бронеавтомо­биля АЕС. Трофеями НОАЮ в ходе операции по освобождении Истры стали шесть Т-34 747(г) (четыре под Илирской Бистрицей и два под Базовице), в том числе два в исправном со­стоянии. Эти танки поступили на вооружение 1-й бригады, где на их броню нанесли красные звезды. 1-2 мая 1945 г. 1-я танковая бригада вошла в Триест.

Возможно, были и другие случаи столкно­вений на Балканах с немецкими Т-34, но до­стоверно о них не известно. В воспоминаниях партизан довольно часто заходит речь о боях с «Пантерами», но немцы на Балканах танков этого типа никогда не имели. Можно предполо­жить, что за «Пантеры» принимали танки друго­го типа со схожим силуэтом.

В 1946 г. Югославия заказала десять до­полнительных 76-мм пушек для ремонта эксплуатируемых танков и речных бронекатеров. Один Т-34-76 использовался танковым учили­щем в Баня-Луке, сейчас он выставлен в му­зее «Отечественной войны» армии Республики Сербской (Баня Лука, Босния и Герцеговина). Остальные Т-34-76 были переданы во 2-ю тан­ковую бригаду. По завершению срока службы их использовали как мишени на полигонах, а потом разделали на металлолом.

Танк Т-34-76 имелся в танковом взводе «Первого партизанского отряда НОАЮ», сфор­мированного в СССР в январе 1944 г. «Отряд» состоял, главным образом, из пленных хор­ватов из разгромленного под Сталинградом 369-го полка НДХ. Но на усиление войск Тито в Сербию (после «перевоспитания» в советских лагерях) отряд отправили без танков.

ТАНКИ КРАСНОЙ АРМИИ В СЕРБИИ

В сентябре 1944 г. Красная Армия вплотную подошла к восточным границам Югославии, тем самым создав условия для освобождения Сербии. В ночь с 18 на 19 сентября Тито, не предупредив англичан, выполнил перелет с острова Вис через Крайову в Москву, где про­вел переговоры о будущих совместных опера­циях НОАЮ и Красной Армии. Главной целью определялось недопущение отвода частей германской группы армий «Е» из Греции через Сербию. В числе главных приоритетов также значилось освобождение столицы Югосла­вии Белграда. Тито настаивал на том, чтобы в Белград первыми вошли подразделения 1-й армейской группы НОАЮ, которой коман­довал генерал Пеко Дапчевич. Помимо сооб­ражений престижа, освобождение Белграда партизанами позволило бы Тито сохранить контроль над политической ситуацией в стране в случае, если бы Сталин поддержал Черчилля в намерении последнего вернуть в Югославию молодого короля Петра.

Радио Москвы 28 сентября сообщило: «Со­ветское командование получило согласие На­ционального комитета освобождения Югосла­вии и Верховного штаба НОАЮ на временный ввод частей Красной Армии на территорию страны». Договорились, что Красная Армия будет уважать местную администрацию и ре­шения Национального комитета освобождения Югославии (то есть признавать только те ор­ганы власти, которые образованы Тито). Силы НОАЮ в то время насчитывали 40 дивизий, но все они не имели тяжелого вооружения и не могли удерживать четко очерченную линию фронта. Все изменилось, когда пришла со­ветская помощь — техника и снаряжение для 12 стрелковых и двух авиационных дивизий.

Для помощи НОАЮ в освобождении Сер­бии были выделены значительные силы. От 3-го Украинского фронта — 57-я армия (64-й, 68-й и 75-й стрелковые корпуса), 4-й Сталинград­ский гвардейский механизированный корпус, 236-я стрелковая дивизия, 5-я гвардейская отдельная мотострелковая бригада, 1-й гвар­дейский укрепленный район, 17-я воздушная армия и Дунайская военная флотилия. Север­нее Дуная предстояло действовать войскам 2-го Украинского фронта — 10-му стрелковому корпусу 46-й армии при поддержке 5-й воз­душной армии. В сентябре в войсках, выде­ленных для действий в Сербии, насчитывалось 358 Т-34 и СУ-85, причем количество броне­танковой техники постоянно возрастало за счет поступления новых и отремонтированных машин из резерва.

Командующий Югославской армии на Роди­не (четники) генерал Дража Михайлович отдал приказ своим силам встречать Красную Армию как армию-освободительницу и оказывать совет­ским войскам всю возможную помощь. Увы, этот приказ обернулся трагедией. Все подразделения четников в полосе 57-й армии 3-го Украинского фронта были разоружены, личный состав аре­стован и передан органам народной власти — Сталин сдержал слово, данное Тито. Черчилль же со своей стороны выражал явное неудовольствие действиями Тито. Ранее Тито отклонил предло­жение Черчилля о высадке британских войск на побережье Ядрана под предлогом, что у НОАЮ теперь достаточно сил для самостоятельного освобождения всей Югославии.

Операция началась 22 сентября. Между Оршаве и Турну Северином Дунай форсировал 75-й корпус и начал движение в направлении Кладово — Пожаревац. На Петровац наносил удар 68-й корпус. От Княжевца на Парачин двигался 64-й корпус. В первой фазе опера­ции приняло участие всего три десятка Т-34. Авангард 4-го гвардейского Сталинградского мехкорпуса 8 октября нанес удар в направле­нии Заечар — Ягодин. В составе этого элит­ного подразделения имелось около 160 Т-34. 12 октября части корпуса по мосту форсирова­ли реку Велика Морава.

Силы 2-го Украинского фронта 27 сентября вошли из Румынии на территорию Воеводины. При содействии партизанской оперативной группы ими был освобожден весь Банат. Имен­но тогда на равнинах Воеводины впервые поя­вились танки Т-34.

В Сербии из-за стремительного продвиже­ния Красной Армии германские войска оказа­лись разделенными на две корпусные группы. Корпусная группа «Штетнер» численностью около 20000 солдат и офицеров находилась южнее Белграда (в районе Крагуевца) в ожи­дании подхода из Греции группы армий «Е» (350000 чел.). Корпусная группа «Шнекенбургер» являлась сильнейшей группировкой гер­манских войск в Сербии: 20000 чел., 40 танков, 170 артиллерийских орудий. Эта группа оборо­няла Белград по линии Обреновац — Младеновац — Смедерево.

Белград представлял собой крепость с двумя линиями обороны, простиравшимися по периферии города от Савы на западе до Дуная на востоке. Главными узлами обороны являлись Чукарица, Баново брдо, Коштуньяк, Топчидер, Дединье, Банички вис, Коньярник и Велики Врачар. Оборонительные позиции со­единялись траншеями, были прикрыты рвами и минными полями, простреливаемыми артил­лерией. Второй рубеж обороны проходил по центру города. Здесь улицы перекрыли про­тивотанковыми ежами, колючей проволокой и минными заграждениями. На главных площа­дях и перекрестках были сооружены бункеры из армированного бетона, приспособленные под установку 88-мм орудий. В засадах на­ходились самоходные установки «Хетцер» и «Земовенте»; имелось большое количество вооруженных фаустпатронами пехотинцев. Для безопасного перемещения во время боев немцы планировали использовать подземные каналы канализационной системы и системы водоснабжения Белграда, другие многочис­ленные подземные сооружения города, пер­вые из которых были построены еще древними римлянами.

Помощь гарнизону Белграда со стороны группы «Штетнер» исключалась, так как путь от Крагуевца перекрыли 2-я армейская группа НОАЮ генерала Коче Поповича и несколько ча­стей Красной Армии.

Наступавшая на Белград 1-я армейская группа НОАЮ (девять дивизий 1-го и 12-го кор­пусов) шансов на успех без помощи 160 танков Т-34 4-го гвардейского корпуса генерала Жда­нова не имела совершенно. Примерно 2/3 Т-34 были новыми машинами, вооруженными 85-мм пушками. Старожилы вспоминают эти танки не только как оружие, которое не только принесло им свободу, но и спасло город от уничтожения. Накануне наступления на Белград партизан­ский командир Пеко Дапчевич просил генера­ла Жданова как можно меньше использовать тяжелую артиллерию. В годы войны Белград понес огромные потери сначала от налетов германской авиации, а потом от американских бомбардировок. Город фактически оказался на грани полного уничтожения. Генерал Жданов внял просьбе: в уличных боях использовались только Т-34. На направлении первого удара (на Младеновац) был сосредоточен мощный бро­нированный кулак из частей 36-й гвардейской танковой, 13-й и 14-й механизированных бри­гад. На втором направлении удар предстояло наносить 15-й гвардейской механизированной бригаде с задачей перерезать коммуникации немецких войск в Белграде с силами, дислоцированными в районах Пожаревца и Смедерева. Поначалу речи о какой бы то ни было ко­ординации действий частей Красной Армии и НОАЮ в Белградской операции не шло. Тито приказал Дапчевичу войти в Белград раньше советских танков. В этом случае потери среди наступавших были бы огромными. Партизаны обладали значительным, но весьма специфическим боевым опытом, приобретенным в го­рах Югославии, а не в большом городе. Генерал Дапчевич попросил командование 4-го корпуса согласовывать свое наступление. Жданов отве­тил: «Я наступаю согласно своим планам, вы – согласно своим, насколько сможете! Завтра жду на чай в Белграде!»

Владимир Иванович Жданов 12 октября получил приказ Толбухина «пропустить» югос­лавов вперед. Но если «пустить» югославов одних, то тогда под угрозу ставился успех всей операции, а количество жертв резко возраста­ло. Решение, однако, нашлось: посадить пар­тизан Дапчевича на «тридцатьчетверки» 36-й гвардейской танковой бригады.

В 12 км от Тополы в селе Наталници бойцы 4-й сербской бригады впервые в жизни увиде­ли Т-34. «Воодушевление достигло пика, когда командир батальона сказал, что наступать на Белград будем вместе с русскими», — вспоминал боец 4-й сербской бригады 21-й ударной дивизии НОАЮ: «Мы быстро забрались на тан­ки и влились в реку боевой техники 4-го гвар­дейского мехкорпуса».

Танки 36-й гвардейской бригады первы­ми вошли в Тополу, а позже, по дороге, столкнулись с дивизионом самоходок дивизии СС «Принц Евгений». Вместо обходного маневра танки рванули вперед. Техника немецкого ди­визиона вместе с людьми была буквально раз­давлена. Недаром на танках 36-й гвардейской бригады красовалась эмблема в виде встав­шего на задние лапы медведя! При содействии артиллерии танкисты освободили Младеновац, а в ночь на 13 октября вышли к Белграду.

Жесточайшее сопротивление немцы ока­зали возле Авалы (предместье Белграда). По немецким данным, прорыв обороны 13 октября обошелся наступающим в 29 танков, но насту­пление продолжалось. В боях под Авалой был смертельно ранен командир германской груп­пировки Вилли Шнекенбургер.

Под Смедеревом и Пожаревцом остались германские 1-я пехотная дивизия, 2-й полк дивизии «Бранденбург» и некоторые более мелкие части. В ночь с 13 на 14 октября на окраине Болеча 15-я гвардейская механизированная бригада с ходу нанесла удар во фланг моторизованного полка дивизии «Бранденбург», отходившего в направлении Белграда. Т-34 атаковали с вклю­ченными фарами, на полной скорости. Таким образом, удалось перерезать коммуникации между группами «Шнекенбургер» и «Штетнер». На направлении Авала — Банички, Вис — Дединье 36-ю гвардейскую бригаду поддер­живала 1-я пролетарская дивизия НОАЮ. Ча­сти 1-й армейской группы НОАЮ наступали на Белград еще с четырех направлений. В самом городе была сформирована боевая группа из танков 36-й танковой и 13-й механизированной гвардейских бригад, которая при содействии пехоты 14 октября отбросила противника к Дединье и Банице. После постановки новой задачи группа начала продвижение к Славии (одна из самых известных площадей Белгра­да, сейчас — почти центр города).

15 октября танки 36-й гвардейской бригады достигли здания Народной Скупщины (парламента). В это время 13-я гвардейская бригада тесни­ла немцев в направлении железнодорожной станции, где к ней подключилась 6-я Личкая (по названию города Личка в Крайне) дивизия НОАЮ. На Великом Врачаре 14-я гвардейская бригада вместе с партизанами из Краины раз­громила самый сильный опорный пункт вос­точной части германской обороны. На левом фланге 14-й гвардейской механизированной бригады действовали десять танков из 62-го отдельного мотоциклетного батальона, про­званного «жирафом» из-за тактической эм­блемы: на башнях танков были нарисованы силуэты жирафов.

Немцы оказались зажатыми на узких пя­тачках в районе административных зданий на улице Князя Милоша и железнодорожной станции. Потери в танках наступающих были значительными, но точные данные о потерях Т-34 в Белградской операции установить край­не сложно — приведенные в немецких и югос­лавских источниках цифры сильно отличаются. Наиболее достоверные сведения, скорее все­го, приводятся в боевых документах советских танковых бригад, но автору они недоступны.

Танки участвовали в уличных боях без со­ответствующей артиллерийской поддержки. 24 установки «Катюша» и 300 пушек вели огонь только по окраинам Белграда. Авиация вызывалась лишь в случае крайней необхо­димости. Наибольшую опасность для танков представляли зенитки калибров 88 и 105 мм из германского 38-го полка. Одного прямого по­падания снаряда таких пушек вполне хватало, чтобы превратить Т-34 в кучу развороченного металла. Некоторые пушки «восемь-восемь» были установлены в бетонных бункерах, и вы­вести их строя представлялось возможным только прямым попаданием. Но на стороне танкистов была скорость. 38-й полк люфтваф­фе потерял 36 орудий калибра 88 мм, 34 20-мм пушки и более 450 человек из состава орудийных расчетов.

Немцы не располагали адекватной для про­тивоборства с Т-34 бронетанковой техникой, но, тем не менее, сражались отчаянно. Герман­ская Panzer-Kompanie Z.b.V 12, вооруженная французскими танками «Рено» R-35 и «Сомуа» S-35, устроила «тридцатьчетверкам» засаду под Обреновцем. Исход боя стал для немцев плачевным: потери достигли 80%. Достовер­ных данных о потерях советско-югославской стороны нет. Некоторые авторы пишут о 13 уничтоженных Т-34. Количество уничтожен­ных танков представляется завышенным даже с учетом хорошо организованной засады. Если немецкая противотанковая оборона была столь эффективной, то почему позже герман­ская бронетанковая техника при появлении Т-34 прекращала бой и отступала?

На верхних этажах белградских зданий за­нимали позиции специальные противотанко­вые группы, бросавшие на танки зажигатель­ные средства. В период белградской операции «тридцатьчетверки» не имели экранов, спо­собных защитить машины от «фаустпатронов». Импровизированная защита в виде запасных гусеничных траков стояла на бортах немногих танков. Поэтому танкистам приходилось пола­гаться на маневр и поддержку пехоты.

Когда казалось, что победа почти одержа­на, в ночь с 14 на 15 октября из Гроцке и Смедерева прорвались подразделения 2-го полка «Бранденбург» и боевой группы «Виттман» 1-й горнострелковой дивизии. Чтобы преду­предить усиление немецких войск в Белграде, Жданов и Дапчевич отрядили вдвое большие, чем у противника, силы. В этом, вероятно, самом неизвестном сражении Белградской операции приняли участие танки 14-й гвар­дейской механизированной бригады, пехота 21-й сербской и 5-й краинской бригад. Нане­сенный немцами ночью удар был очень мощ­ным. Освободители понесли тяжелые потери, но сумели предотвратить соединение герман­ских войск. Под натиском немцев 15-й бригаде пришлось оставить Великий и Малый Мокрый Луг. На какое-то время группа «Штетнер» пре­секла коммуникации советско-югославских войск. По немецким войскам работали все доступные огневые средства: от «катюш» до авиации. Командир окруженной 1-й горно­стрелковой дивизии приказал идти на прорыв без тяжелого вооружения. Дальше всех продвинулась немецкая группа под Болечей. Она была разгромлена танками 4-го гвардейско­го мехкорпуса ударом с юга и частями 75-го стрелкового корпуса ударом с востока. Около 3000 немцев с личным оружием бежали через Авалу в направлении Шабаца.

Последний бой с немцами в самом Бел­граде развернулся 19 октября у палаты «Албания» и гостиницы «Москва» (самое сердце города), а на другой день — в Калемегдане (крепость, от которой «есть пошел» Белград). Потери немцев составили 15000 чел., а еще 9000 попало в плен.

На кладбище освободителей в Белгра­де похоронен 961 солдат и офицер Красной Армии и 2994 бойцов НОАЮ; из них 2092 чело­века захоронено в братской могиле. Началь­ник Генерального штаба НОАЮ генерал Арсо Йованович в интервью «Народной Армии» в 1945 г. сказал: «Великий русский народ всег­да оставался нашей надеждой. Так было и на этот раз. Вера в его силу и конечную победу являлись решающими факторами в нашей многолетней борьбе. Помимо моральной под­держки Красная армия предприняла огром­ные усилия по освобождению наших народов. …В освобождении Белграда огромную роль сыграли танковые и артиллерийские части Красной Армии».

А танкистам не выпало передышки. 13-я гвардейская мехбригада по мосту форсировала Саву и совместно с 73-й гвардейской дивизией и 1-й пролетарской дивизией НОАЮ освободила 22 октября от немцев и усташей Земун, а затем — Сремску Митровицу. Танки­сты оказали поддержку партизанам во время операции в Баранье. 2 ноября под Вуковаром наступавшие встретили ожесточенное со­противление частей германской 2-й танковой армии и хорватских войск. Здесь был создан новый рубеж обороны германских войск. В де­кабре 1944 г последние советские войска оста­вили территорию Югославии.

После того как 4-й гвардейский мехкорпус перенес свои операции из Югославии в Вен­грию, от него осталось два поврежденных или неисправных Т-34. Танки отремонтировали югославские специалисты в Младеновце, за­тем они поступили на вооружение НОАЮ.

После Белградской операции изменилась тактика действий НОАЮ. При технической и материальной поддержке СССР армия Тито теперь могла создать и удерживать стратеги­ческую линию фронта. НОАЮ, к этому време­ни переименованная в Югославскую армию, отныне стала силь­нее войск противника не только количественно, но и качественно.

Германская группа армий «Е» отступала через Косово, была окружена и разоружена в южной Австрии и Словении в мае 1945 г. Впро­чем, отдельные формирования немцев и мест­ных «квислингов» продолжали борьбу и после безоговорочной капитуляции Германии, до 15 мая 1945 г., когда последние из них были уничтожены.

2-Я ТАНКОВАЯ БРИГАДА

Югославская «бригада Т-34» после летнего обучения в Туле прибыла по железной дороге в Белград 26 марта 1945 г., как раз к моменту разгрома германских войск и формирований усташей на Сремском фронте.

В столице как резерв и охрана Главно­го штаба осталась одна рота Т-34. Танки этой роты получили особую маркировку — номера от 1 до 10 на подкрылках и изображения трех­цветного флага Югославии с красной звездой на башнях. Остальные танки бригады марки­ровались только трехзначными номерами на бортах башен, а на скулах бортов башен нано­сились красные звезды,

На рассвете 12 апреля главные силы брига­ды начали решающий прорыв Сремского фрон­та. На фронт отправили молодежь Сербии, многие бойцы еще даже не достигли совер­шеннолетия. Необученные, неопытные бойцы, вместо того чтобы выждать, пока свою задачу выполнят танки (и пехота прикрытия), первыми ворвались в траншеи, где их встретили части элитной 7-й дивизии СС «Принц Евгений» и формирования армии НДХ. Радиосвязь между танками работала плохо, поэтому многие тан­ки действовали в индивидуальном порядке. Из 20 танков, наступавших на Винковцы, неприя­тель уничтожил семь. Тем не менее, удержать фронт противник не смог. 2-я танковая бригада на главном направлении за день продвинулась на 45 км, что с учетом слабой подготовки пе­хоты следует признать выдающимся успехом. В тот день был освобожден Вуковар, оборо­ну которого в 1944 г. не смогли сломить танки Красной Армии. На другом направлении десять танков выбили неприятеля из Брчко.

В последующие два дня были освобожде­ны Винковцы. 18 апреля бригада заняла Плетерницу. «Около 12 часов мы услышали рев моторов наших танков. Батальон оживился. От Сулковца через Плетерницу двигались четы­ре наших Т-34, которые с коротких остановок вели пулеметный огонь. Достигнув расположе­ния пехоты, танки двинулись дальше, а пехота устремилась за ними. Немцы сконцентрирова­ли огонь артиллерии на танках, два танка оку­тал дым. Экипаж одной машины погиб. Другой танк экипаж успел покинуть, но один танкист лишился обеих ног».

Противник оборонял Плетерницу отчаянно, поскольку этот населенный пункт закрывал путь к Славонскому Броду и Загребу. Танкисты не остались в долгу. Не сохранилось дома, не по­раженного снарядом танковой пушки, многие дома боевые машины разрушили таранами, не оставив буквально «камня на камне».

Из-за задержки с доставкой летнего мас­ла бригада на следующий день остановилась в Ориовце, хотя условия для наступления были идеальными. В конце концов, 5 мая танкисты получили новое масло и пополнили боекомплект. По мнению некоторых историков, за­держка с поставкой летнего масла была вызва­на нежеланием Тито развивать наступление на Загреб. Войска остановились непосредствен­но перед Загребом. Вооруженным силам НДХ направили ультиматум — оставить город и тем самым спасти столицу Хорватии от разруше­ния. Усташи отступили без боя 7 мая, но мел­кие усташские группы остались на окраине За­греба в Сесвету. Эти группы были уничтожены в результате ожесточенного многочасового боя. Парадокс: неприятель знал о гибели Гитлера и о взятии Берлина Красной Армией, но сражал­ся до конца. Загреб был полностью освобожден 9 мая. Для ликвидации мелких групп усташей в Загребе оставили десять Т-34. Остальные силы бригады двинулись на Целе и Любляну. Сопро­тивления бригада не встретила, так как про­тивник уже отступил к австрийской границе. Исторические обстоятельства сложились так, что столицы Хорватии и Словении во время войны практически не пострадали. Вероятно, все могло сложиться иначе, не будь командова­ние войск НДХ осведомлено отехническом пре­восходстве НОАЮ, особенно — бригады Т-34. 17 мая 1945 г. бригада вошла в Триест.

Суммарные потери 2-й танковой бригады составили девять уничтоженных и семь поврежденных Т-34. «За проявление массового героизма и особые заслуги в борьбе с врагами народа и освобождение страны» верховный главнокомандующий маршал Тито наградил бригаду орденом «Заслуги перед народом».

ТАНКОВЫЕ ЧАСТИ НОАЮ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ВОЙНЫ

Проезд Т-34 по улицам Триеста 21 мая по­казал намерение Тито оставить город и его окрестности в своих руках. Таким образом, конфликт с западными союзниками мог начать­ся в любую минуту. Партизаны рассматривали Триест не только как территориальную компен­сацию за принесенные оккупантам жертвы, но и как этническую границу славянских земель. С другой стороны, западные союзники считали Триест частью Италии, которая с 1943 г. сра­жалась на стороне антигитлировской коали­ции. Кроме того, передача Триеста Югославии означала опасное проникновение коммунизма в сердце западной цивилизации. Через два дня, 23 мая, к бригаде присоединилась ранее оставленная в Загребе рота. Спорную терри­тория временно разделили на две части: зону «А» под контролем западных союзников и зону «Б» под контролем югославской армии. Танки отошли в Любляну.

Тревожной оставалась обстановка и на границе с Грецией. 2-я танковая бригада вновь пришла в движение. 12 июля бригада была расквартирована в столице Македонии Ско­пье. Одна танковая рота находилась в боевой готовности в Гевгелии, на самой границе. Ожи­дался приказ Тито оказать поддержку комму­нистам Греции.

1-ю и 2-ю танковые бригады, усиленные мотострелковыми бригадами, преобразовали в дивизии, которые составили 1-ю танко­вую армию. Главнокомандующий югославской армии считал танки важнейшим морально-политическим фактором. В то время Югосла­вия, если не считать СССР, была единственной страной в Европе, располагавшей собственной танковой армией. Несколько офицеров направили на обучение в советскую академию Бро­нетанковых войск. Обучение личного состава, равно как и боевое применение танков, велось в Югославии по советскому образцу. Значительное влияние на модернизацию югослав­ских танковых войск оказали советские воен­ные советники, в первую очередь — полковник Ктиторенко.

В итоге реформированные и модерни­зированные в 1946—1948 гг. танковые части югославской армии стали представлять собой грозную силу.

В марте 1946 г. из СССР поступил очеред­ной «транш» военной помощи (66 Т-34 и шесть БА-64) для создания 5-й танковой бригады (ее формирование планировалось еще в годы войны). На тот период югославская армия рас­полагала 130 Т-34 (шесть трофейных немецких Т-34-76, два Т-34-85 из 4-го гвардейского мехкорпуса, 56 переживших войну машин 2-й бри­гады и 66 танков 5-й бригады).

Из белградской роты Т-34 и техниче­ской мастерской 2-й танковой бригады было сформировано Танковое военное училище (ТВУ). ТВУ переве­ли из Белграда в Белу Церковь, на границе с Румынией. В то время в училище имелось око­ло 20 Т-34, десяток трофейных танков и само­ходок (в основном «Гочкис» и «Хетцер»). На учениях трофейная техника всегда «играла» за «противника».

В январе 1946 г. вновь осложнилась об­становка вокруг Триеста (так называемый «Триестский кризис»). 2-й польский корпус из состава 8-й британской армии нарушил поло­жения соглашения от 1945 г. Ночью 2-ю танко­вую дивизию (ранее бригада) подняли в Скопье по тревоге. 8—14 февраля она соединилась с 1-й танковой дивизией. Пока «тридцатьчетвер­ки» демонстрировали силу перед воротами Три­еста, коммунисты Югославии выдвинули лозунг «Живот дамо, Трст не дамо» — Жизнь отдадим – Триест не дадим». Один высокопоставленный британский чиновник заметил: «Европа стояла на пороге Третьей мировой войны». В ночь с 15 на 16 сентября танки попытались проникнуть в американскую зону, но дошли до контрольно-пропускного пункта и остановились. Поступил приказ вернуться — Иосиф Виссарионович вразумил Тито!

(С. Йоканович, «Техника и вооружение»)